О том, что наше домостроение находится в «каменном веке», давно уже пишут серьезные эксперты. Неразворотливость отечественной индустрии, в том числе строительной, стала уже притчей по языцех. В советский период так называемые «муки внедрения» — самое нелюбимое занятие советских хозяйственников — всегда инициировались высшей властью. Когда же власть сама охладила собственный инновационный пыл, на местах этим ничуть не обеспокоились. Все двигалось по накатанной колее — трубы дымили, предприятия гудели, люди работали, планы выполняли. И было бы все не так уж и плохо, если бы не распроклятый «квартирный вопрос», не решенный советской властью даже спустя сорок лет после войны. До советских людей доходили сведения, что на буржуазном Западе строят не совсем так или даже совсем не так, но от этого у нас ничего не менялось. Мы продолжали строить так, как привыкли.
Казалось бы, вхождение в свободный рынок должно было внести оживление в нашу строительную отрасль, дать импульс прогрессивным изысканиям. Конечно, с ходу целую отрасль так вот просто не перестроишь, но многие надеялись на то, что удастся хотя бы перестроить мозги: коль уж возникли новые, современные условия, так и мыслить надо
Говорить о том, что наши строители ничего не знают и ничего не видят, было бы совсем уж наивно. Многие из них очень часто бывают на Западе, общаются с тамошними коллегами. Они видят, как там строят дома, они видят, как выглядят западные города, как там живут люди, как организуется жилая среда. Но здесь, в России, они имеют дело с другими реалиями, где успех строительного бизнеса совсем не зависит от следования передовым образцам.
По поводу кирпича разговор вообще особый. Обратим внимание на наши новостройки. Что, прежде всего, бросается в глаза человеку, мало—мальски разбирающегося в строительных технологиях? Речь сейчас идет не о высоте зданий, не об их местоположении, и даже не о количестве вычурных «бантиков», призванных показать «элитный» стиль. Удивление вызывает то обстоятельство, что использование керамического кирпича приобрело в области массовый характер. В одном только Новосибирске на кирпич приходится почти половина новых зданий. Наши застройщики настолько пристрастились к этому материалу, что на каждом шагу поют ему оды:
Насчет Древнего Египта, конечно же, не совсем точно. Керамический кирпич был основным строительным материалом в Древнем Вавилоне, примерно со времен царя Навуходоносора. Это тот самый царь, который отстроил знаменитую Вавилонскую стену, построил одно из чудес света — висячие сады Семирамиды, и умудрился за пятнадцать суток возвести целый дворцовый комплекс (тоже из кирпича). Как утверждают археологи, кирпич с клеймом Навуходоносора дожил до наших дней, сохранившись в старинных арабских постройках, на которые пошла разобранная Вавилонская стена. В общем, есть чем гордиться. Осуждать наших строителей за неважное знание истории архитектуры не стоит. В конце концов, не суть важно, в какой конкретно стране начали осваивать «вечный» материал. Важно другое — откуда у современных российских строителей такое трепетное почитание столь древней технологии?
В самом деле, в современных странах, возлагающих надежды на
Когда на одной
А если без патетики, если в прозе, то ситуация выглядит довольно просто. С одной стороны, за кирпичный дом, даже если он облеплен недолговечной пушистой синтетикой, можно и запросить побольше. Здесь вкусы застройщиков четко совпадают с запросами большинства отечественных покупателей. Наш покупатель на дома из «вечного» кирпича, что называется, «ведется» — это у нас считается солидным, основательным, благородным. Серьезный материал, дескать, для серьезных людей. Тут авторитет Навуходоносора бьет прямо в точку. На этом выстроен весь маркетинг кирпичного домостроения.
С другой стороны, архаические потребительские запросы напрямую увязаны с архаическим состоянием строительной отрасли. Среднестатистический россиянин до сих пор пребывает в уверенности, что из всех строительных материалов кирпич — «самый лучший». В материалах он вообще разбирается неважно, точнее — воспринимает их глазами старомодного обывателя, ошарашенного в свое время советскими инновациями.
В это «оздоровление» искренне поверили не только простые обыватели. В него поверили и сами строители, а потому до последнего момента находились в состоянии расслабленного самолюбования: ай да какие мы хорошие ребята, ах какие прекрасные дома строим — не налюбуешься! Вавилонские технологии их не только не смущали, но даже были предметом особой гордости. «Я с кирпичом привык работать» — такое ещё полгода назад с пафосом мог произнести руководитель любой крупной строительной компании. И опять — ни грамма смущения. Какие уж в такой психологической атмосфере инновации! Однажды директору одной такой новосибирской компании предложили перейти с кирпича на безригельный сборный каркас, более известный как «система
Такие ответы в эпоху рыночной конкуренции могут показаться досадным анахронизмом, но, уверяем вас, эта ситуация типичная: главный инженер, хранящий преданность древней традиции, рабочие из средней Азии с начальным образованием — вот вам все необходимые слагаемые творческой атмосферы Древнего Востока. Плюс ко всему — вальяжное и самодовольное руководство компаний, на волне конъюнктуры стригущее купоны и не помышляющее ни о каком кризисе. Прямо
Нет, нельзя сказать, что все дело только в умонастроениях наших строителей. Они живут и работают в тех условиях, что сложились. И если в определенный исторический период им затуманило головы, то ничего экстраординарного в этом нет. Такое могло, теоретически, произойти в любой другой стране. Но дело в том, что во многих странах власть выставляет строителям такие требования, что не снились и самому Навуходоносору. У нас же в этом плане
Конечно, про инновации в последнее время почитает за честь высказаться любой чиновник. Это уже стало ритуалом. Тут словес наговорено великое множество, на разных уровнях — от самого Главы государства до простых муниципальных клерков. Руководители Новосибирской области тоже не остались в стороне и выдали свою порцию «инновационных» заявлений. Не так давно областная администрация приняла стратегическую программу развития региона аж до 2025 года (с недавних пор наши правители зрят в будущее — похвально). Коммунизма теперь, конечно, не обещают, но прицел на всемерный рост присутствует во всей красе. Короче, кругом сплошной подъем показателей, в том числе и в строительной отрасли.
Согласно заявленным планам, власти направили громадные инвестиции в строительство… кирпичных заводов. По их прогнозам, потребность отрасли в кирпиче должна была не только неуклонно нарастать, но даже опережать его производство, несмотря на создание новых мощностей. В общем, складывалось впечатление, что региональные чиновники готовили материальную базу либо для строительства Вавилонской башни, либо намеревались — по примеру того же Навуходоносора — обнести мегаполис многокилометровой кирпичной стеной. Так или иначе, в планах руководства красной нитью проходило одно неумолимое требование: кирпича, кирпича, кирпича!!! О дефиците «вечного» материала говорили все кому ни лень — и директора компаний, и индивидуальные застройщики. Аналитики неизменно увязывали с наличием кирпича общее состояние строительного сектора. Другие показатели в голову им как будто не приходили. И если намечалось отставание кирпичного производства от темпов строительства, то тут же поднималась тревога: дескать, придется администрации налаживать поставки из соседних регионов. Мало, мол, вкладываете
Складывалась
Дело в том, что кирпичное домостроение в развитых странах давно уже не является приоритетным. На сегодняшний день эта технология считается устаревшей, и применятся только в элитном сегменте. Например, в Канаде 90% жилья приходится на деревянный каркас с эффективным утеплителем, а что касается остальных 10%, то и там доля кирпичных домов представлена незначительно. Кирпич чаще рассматривается как отделочный материал, нежели как элемент основных конструкций. Рассматривать его в качестве «хлеба» строительной отрасли никому не приходит в голову. Таково современное восприятие этого материала. У нас же все происходит наоборот.
Тут невольно напрашивается аналогия с советским периодом, когда таким вот «хлебом» нашей индустрии был признан черный металл. О выплавках стали тогда, кто помнит, трубили как о великих подвигах. Сталевары были в большом почете, о них слагали песни, снимали фильмы. Произвели этого металла столько, что он стал буквально валяться под ногами в виде ржавых болтов, гусеничных траков, всяких втулок и коленвалов, а то и целых двигателей. В каждом деревенском дворе находилась целая куча металлолома. Никаких пионеров не хватило бы, чтобы все это собрать, поскольку советские сталевары трудились на славу: они плавили металл, из металла делали трактора, комбайны, карьерные самосвалы, станки. Все это растекалось по городам и весям, а потом дружно ржавело на окраинах сел, на городских пустырях, на улицах и в наших дворах. Но планы партии и правительства по увеличению производственных показателей все равно шли в гору, а потому металлолома с каждой пятилеткой становилось все больше и больше.
Нет, мы не намекаем этим примером на то, что в скором времени мы будем топтаться на кирпичных развалинах. Такой исход событий мы не исключаем, хотя для его осуществления частных инвестиций будет явно недостаточно. Масштабы тут несопоставимые. Нам важен приведенный пример с советским металлом тем, что он отражает ту же схему работы начальствующих мозгов, что сегодня дает о себе знать в планах по преодолению пресловутого кирпичного дефицита. Удивляться тут не приходится —
Сколько раз уже приходилось слышать всяких коммунистических резонеров о том, что плановая советская экономика являлась бескризисной, поскольку там не было «слепой» рыночной стихии. Мол, при централизованном государственном планировании кризис перепроизводства экономике угрожать не может в принципе. Так ситуация выглядит для тех, кто в советские годы не ходил по земле, а, надо полагать, постоянно
Такой вот был замкнутый цикл. При чем, спросите, тут нынешнее строительство? А при том, что в нем реализована та же застойная советская модель. Свободная рыночная конкуренция здесь — скорее условность, нежели реальность. Наш строительный комплекс замкнут на самого себя так же, как
Местное чиновничество побеспокоилось о том, чтобы не дать ходу на нашем строительном рынке зарубежным инновационным технологиям, позволяющим строить быстрее и качественнее отечественных почитателей Навуходоносора. Чем, скажите, не условия для легкой эйфории и расслабления? А все потому, что российский чиновник увидел в застройке свой личный интерес. Надо ли объяснять, что это такое? Всем, думаем, понятно. Наш строительный рынок давно уже опекается и курируется бюрократией. Это общеизвестно, и вдаваться в подробности нет никакого смысла. Строителей, конечно, такая опека слегка напрягает, но, тем не менее, свою долю они получать научились. Какие, скажите, инновации, когда в каждом регионе львиная доля рынка фактически поделена между
Короче, хотим мы того или нет, но факт остается фактом: успех на строительном рынке процентов на 90 определяет воля начальствующих субъектов, а отнюдь не дух свободного предпринимательства. Что касается начальников, то они свое руководство согласовывают в полном соответствии с усвоенными
Возможно, застройщики могли бы и переубедить своих кураторов, если бы навязанный им симбиоз не создавал определенного комфорта. Ведь, как ни крути, когда все решается
К слову об иностранцах. Недавно у нас гостил приятель из Канады — профессиональный строитель Грэг Флеминг.
Как мы понимаем, в такой расслабляющей атмосфере у строителей объективно не было никаких стимулов ломать голову над применением новых технологий. В свое время они даже не утруждали себя подробной калькуляцией расходов. А чего было волноваться, когда с одного подъезда высотного здания можно было гарантированно взять 30 — 40 миллионов? На
В общем, в наших условиях действует иная логика поведения, отличная от того, что происходит в условиях реальной рыночной конкуренции. Скажем, не хватает строителям кирпича. Что дальше? Думаете, начнут ломать головы над оптимизацией, техническим перевооружением? Ничего подобного — будут искать кирпич. Может, найдут чего побольше и подешевле. Страна у нас большая, мир огромен.
Да, народ у нас щедрый. Это в Италии студенты устраивают марши протеста
И впрямь — наш щедрый покупатель, выложив лишний миллион, через год считал себя весьма удачливым человеком, поскольку, затяни он с покупкой, ему пришлось бы раскошелиться уже на пару миллионов больше. Постоянный рост цен на недвижимость — это тоже хитрая приманка, и она необходима нашим воротилам строительного бизнеса не менее чем кирпич и цемент. Иначе как вы ещё найдете таких чудаков, готовых переплачивать за не очень качественный товар вдвое, и при этом считать себя удачливыми дельцами?
Чтобы держать покупателей в тонусе, им постоянно внушали одну и ту же мысль: спрос на квартиры огромен, на всех не хватает, а потому цены росли и будут расти! Так что не зевай, неси денежки прямо сейчас! Сегодня переплатишь на миллион, завтра выиграешь два! Многие так и думали, и из простых потребителей превращались в частных инвесторов. Ну да, заплатили много — так ведь потом можно будет перепродать с наваром. Так у нас рассуждают. Деньги — бумага, недвижимость — нетленный камень. И когда целый хор чиновников и нанятых (именно нанятых — уж поверьте) экспертов уверяют вас, что жилье будет дорожать и обратной дороги якобы нет в принципе, то слово «переплатил» становится совершенно неуместным. Тут уже ситуацию осмысливают в других категориях.
Теперь задумаемся: а надо ли было нашим капитальным застройщикам в таких условиях переживать о наращивании темпов производства, да ещё путем внедрения передовых технологий? О качестве их продукции наш щедрый
Проблема, конечно, не только в широте души покупателей жилья. Главная проблема в том, что наш строительный бизнес в большей степени зависит не от экономических, а от местных политических факторов. Когда ключевыми игроками в этом деле становятся представители власти, говорить о свободной рыночной конкуренции совершенно неуместно. Местный чиновник держит строительную отрасль на коротком поводке. От него зависит выделение участка, подвод коммуникаций, социальная и инженерная инфраструктура, характер технических условий и
В
Всегда ли так будет? Нет, конечно. Можно было бесконечно повторять мантру о высоком спросе на жилье, однако в стране, где среднемесячная зарплата не превышала 500 долларов в месяц, количество «щедрых» покупателей рано или поздно не могло не пойти на убыль. Да, рыночные механизмы нарушить можно, а вот объективные экономические законы — никогда.
Теперь, когда наметилось падение продаж новых квартир, строительные компании стали заложниками собственных игр. Снижать цены равнозначно самоубийству. Именно так! И речь идет не о прямых убытках. Снижать цены — значит, отпугнуть частных инвесторов, поломать сложившуюся маркетинговую схему. В таких условиях наш щедрый покупатель плавно трансформируется в расчетливого скрягу: если цены на недвижимость падают, стало быть, торопиться с покупкой квартиры уже совсем ни к чему — надо подождать, когда цены упадут ещё больше. А что делать нашим застройщикам? Внедрять новые разработки? Увы. Если от вас утекают инвестиции, то о модернизации думать поздно. Для такой модернизации нужна масштабная государственная поддержка, нужны государственные инвестиции, целевые программы. А чем занималось наше государство, по крайней мере, в лице своих отдельных представителей? Известно чем — выуживало вместе с застройщиками лишние деньги из карманов
Коль уж мы затронули вопрос о роли государства, резонно спросить: а чем вообще должно оно заниматься, когда речь заходит о развитии строительной отрасли, о решении жилищной проблемы? Правильно — вкладывает деньги в развитие, принимать адекватные законы и контролировать их исполнение. И сколько же вложило в это дело наше государство? Много ли умных законов приняло? И кого и с какой целью контролирует? Вот тут мы и нащупали главный нерв проблемы. Поскольку российские чиновники окончательно забыли свое подлинное место в данном процессе, придется обратить внимание на руководящую и направляющую роль нашей власти.
Начнем и